Ник-7 - Страница 142

142

Шойнц хмыкнул.

— Достойный выход, — сказал он и тут же отбил тростью удар, нанесенный такой же тростью.

Мужчины пошли по кругу, внимательно следя друг за другом. Отлетели в стороны ножны, которыми на самом деле являлись трости что у одного, что у другого. И вот в воздухе зазвенела сталкивающаяся сталь.

На видное место к дерущимся потихоньку выходили разные люди — члены команды Шойнца и боевые чародеи, которые совместно работали с ними. Со своими давними врагами, которые — вот странные времена! — в данный исторический промежуток времени стали союзниками. Временно или постоянно — время покажет.

Долго дуэль мужчин не продлилась. Шойнц на самом деле оказался довольно крепким орешком, и его тонкий меч, специально имеющий такую форму для секретного ношения, проткнул грудь противника, который, прежде чем упасть, странно задергался.

К Шойнцу подошел напарник — чародей, приданный местной службой Всевидящего Ока для контроля, помощи и взаимодействия.

— Я слышал ваш разговор. А как же тайник? Он же не сказал?

— Уверен, что нет никакого тайника, — хмыкнул искусник. — В любом случае, вы сможете сами у него спросить.

— Так он… — удивленно начал говорить чародей и замолчал.

— Совершенно верно, — кивнул Шойнц, задумчиво рассматривая свой какой‑то несерьезный меч. — Хорошо быть не просто боевиком, но профессором, у которого есть кое‑что в голове, которая в состоянии придумывать много интересных сюрпризов. Вы идите, думаю, на ближайшее время все закончилось. А я немного посижу тут — красивое озерцо, — и Шойнц, не дожидаясь ответа, прошел дальше по берегу.

Чародей посмотрел ему вслед, покачал головой и занялся делами.

— Браво! — рядом раздались хлопки в ладоши. — Красивый был бой.

Шойнц лениво повернул голову и увидел сидящего с другой стороны скамейки Никоса. Прикрыв глаза, он пробормотал:

— Плохой был бой.

— Чем же?

— Тем, что пришлось со своим драться. Тем, что у нас в Кордосе непонятно что творится. Тем, что непонятно, на чьей стороне правда.

— Это да… — кивнул Никос. — Так всегда оно случается, когда в стране накапливается критический уровень противоречий, которые нельзя разрешить мирным путем. Или можно, но очень тяжело, возможно с огромными репутационными рисками для элит, на что они никак не могут пойти.

Шойнц с любопытством посмотрел на Никоса. Он от него никак не ожидал таких сентенций.

— Думаешь, война у нас будет?

— Или гражданская, или революция, что впрочем почти то же самое. Ну, или не будет, если Оробос поможет.

— Он, пожалуй, поможет, — с иронией ответил Шойнц. — Напомнить, кто начал последнюю войну между нами?

— Не думаю, что тут все так просто, — покачал головой Ник. — Там вопрос был не в новых землях. Но в любом случае, насколько я знаю, сейчас вопрос новых территорий перед Оробосом не стоит. Свои бы освоить. Скорее, стоит вопрос в тесном сотрудничестве в связи с новыми мировыми обстоятельствами.

— Ты про богов? — спросил Шойнц. — Я в курсе того, что произошло на соревнованиях големоводов, но не уверен, что это такая уж опасность.

Никос пожал плечами.

— По крайней мере, император и Видящие видят в этом основное направление деятельности в ближайшие годы, если не десятилетия. И мирный Кордос им наиболее выгоден. А там все не так просто, все может полыхнуть в любой момент. Вот они и подстраховываются — если все равно будет заварушка, лучше поддержать более удобную для себя сторону. А удобная — та, которая мирная и положительно или как минимум не враждебно относится к Оробосу.

Никос замолчал, а Шойнц задумался. Пожалуй, в словах Никоса было здравое зерно. И если это так, то на душе становилось намного легче — что ни говори, а намек о предательстве от Пилорна, которого послали по душу Шойнца, неожиданно больно царапнул душу. Зато теперь, если принять точку зрения Никоса, все выглядело совсем в другом свете. Нельзя сказать, что Шойнц не был в курсе происходящих событий на родине, иначе он бы вообще тут не оказался, несмотря на приказы Рагароса или еще кого иного, хоть самого императора. Но вот сказанное немного другими словами, в другом свете малознакомым человеком, тоже довольно странным, надо сказать, Никосом как‑то сдвинули мировосприятие и стало легче на душе.

— Я чего пришел, — немного помолчав, сказал Никос. — Я собрался покинуть сей град печали. Напоследок лечу себе, гляжу вниз — любуюсь городом на долгую память, и вижу тебя, забавляющегося дуэлью.

Командир СИ иронично приподнял бровь: несмотря на то, что он не замечал слежку Никоса за своей персоной, но в случайное совпадение ни на мгновение не поверил. Впрочем, сейчас это было не важно. Парень тем временем продолжал:

— Думаю, дай посмотрю, если что, помогу. К счастью, не понадобилось, но все же, скорее всего, в последний раз видимся. У меня тут вроде как забава такая — попрощаться с кем ни попадя, сказать приятные последние слова кому попало. Вот и тебе сейчас что‑нибудь скажу.

Шойнц против воли улыбнулся.

— Хотя нет, — поправился Никос, — уже вроде бы сказал. Тогда подарок сделаю. Примешь?

Шойнц слегка удивился:

— Почему?

— Почему делаю подарки? — Никос немного задумался. — Не знаю. Хотелось сказать, что просто я вот такой хороший. Но скорее всего, у каждого мужчины, чего‑то добившегося в жизни, наступает пора, когда ему хочется делать добро окружающим. — Никос хитренько улыбнулся и продолжил после молчания, — А может, просто хочется признания — делаю что‑то, придумываю, а пользоваться только сам могу. Вон, дал Лулио и Балаватху отличное средство связи — на любом расстоянии, чуть ли не с эффектом присутствия, а они нос воротят — мол, кто его знает, чего ты там накрутил…

142